Если бы Михаил Зощенко опять написал бы о Ленине
«ЭкоГрад» представляет эколитературную страничку...
Михаил Зощенко оставил о себе, вероятно, самую сжатую автобиографию в истории нашей литературы...
" А вот, - писал он, - сухонькая таблица моих событий...
Арестован - 6 раз. К смерти приговорён - 1 раз. Ранен - 3 раза. Самоубийством кончал 2 раза. Били меня - 3 раза.
Всё это происходило не из авантюризма, а просто так - не везло..."
Михаил Зощенко в 1915 г., во время Первой мировой войны, добровольцем ушёл на фронт, командовал батальоном, стал Георгиевским кавалером.
По другим сведениям ГеоргиевскимкавалеромЗощенко не был, как и командиром батальона. Награждён орденом Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом, орденом Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», орденом Св. Станислава 2-й степени с мечами, орденом Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом и был назначен временно исполняющим обязанности командира батальона.
Писал о Ленине. Из избранного о его произведениях…
Был такой замечательный писатель Михаил Михайлович Зощенко. Которого в Советском Союзе не очень любили и даже запрещали. Но каждый советский ребёнок читал Зощенко. Рассказы Зощенко были в обязательной программе для чтения в младших классах.
– Не может такого быть! – Воскликнет какой-нибудь малолетний любитель светлого советского прошлого. – Как можно давать детям читать Зощенко с его низкопробной и злопыхательской сатирой на советский строй?
Конечно, нам никто не дал бы читать сатирические рассказы Зощенко. И, тем более, нам не предложили бы читать "Голубую книгу". А повесть "Перед восходом солнца" таки вовсе запретили печатать. Так что же мы тогда читали?
"Рассказы о Ленине".
Да, был такой сборник рассказов, который неизменно издавался тоненькой книжечкой. И эта книжечка была в каждой школьной библиотеке. А самым хорошим ученикам дарили "Рассказы о Ленине" в день, когда их принимали в пионеры.
Я хорошим учеником не был и мне книжку не подарили. Но рассказы о Ленине я читал. И они мне очень нравились. Особенно мне понравился рассказ "Иногда можно кушать чернильницы". Сидя на громадной кухне нашей коммунальной квартиры, я глядел в окно и представлял себя Лениным, который молоком пишет на полях книги, макая перо в чернильницу из хлеба. Я так живо представлял себе эту картину, что мне захотелось непременно попробовать что-то написать молоком.
Дело было весной 1981-го года, незадолго до окончания учебного года. В субботу я вернулся из школы, неся в ранце треугольный пакет с молоком. Врачи посчитали, что у меня слабое здоровье и мне вручили талончики на бесплатное молоко. Обычно мы обменивали талончики на что-то более вкусное – на ватрушку или винегрет с селёдкой. Но в этот день я решил побыть Лениным и написать секретное письмо. Чтобы потом прогреть лист бумаги и прочитать его.
В тот день у мамы был выходной. Она знала о моей затее и не возражала против эксперимента. Наверное, ей самой было интересно, что из этого получится.
– Но сперва, – сказала мама, – переоденься и пообедай!
Наскоро проглотив обед, я засел на кухне. Делать чернильницу из хлеба я не стал, налил молоко в небольшую чашку. Книгу я тоже не стал пачкать, взял чистый тетрадный листок. Достал из пенала старенькую перьевую ручку, которой мы на уроках рисования обводили тушью наши рисунки. Макая стальное пёрышко в молоко, я вывел несколько строчек. Что я там писал, сейчас уже не помню. Какую-то чепуху, скорее всего.
Первое, что меня удивило: на бумаге оставались отчётливые следы от молока. Буквы были видны, даже когда молоко полностью высохло. Моё "секретное" письмо мог увидеть и прочитать кто угодно.
Но я всё же решил довести дело до конца. Свечи или керосиновой лампы у нас не было, поэтому я грел листок над зажжённой конфоркой газовой плиты. Но сколько я ни водил листком над пламенем, буквы так и не потемнели. Зато начал темнеть сам листок и я тут же выключил газ, чтобы ненароком не устроить пожар.
Конечно, я не успокоился. Исписал молоком ещё несколько листков, пробовал греть письма горячим утюгом и паром от закипающего чайника. Но буквы так и не проявились.
Я уже был готов назвать писателя Зощенко вруном. Но тут мама сказала:
– Конечно, с этим молоком ничего не получится. Ленину в тюрьму приносили настоящее деревенское молоко. А это только и название, что молоко. Если будет случай, надо будет на рынке натуральное молоко поискать.
Но случай так и не представился. Вскоре наступили летние каникулы и меня увлекли совсем другие дела.
- Подробности
- Категория: ЭкоЛитературная страничка
- Опубликовано 05.11.2023 19:39
- Просмотров: 2331